Мне снится неведомый город, 

Забытый богами народ,

Где памятью пращуров вспорот

Застывший, слепой небосвод.

 

И тянутся мысли, как бредни, 

Печален их скудный улов.

И тает туманный, последний, 

Потерянный смысл полуслов.

 

И в трещинах древние фрески,

В них вижу я странный узор -

Судьбы моей абрис нерезкий,

И всюду цветёт белозор.

 

Парнасской травою пьяна я,

Мне глаз не поднять от земли…

А грезится сцена иная:

Руины, где травы цвели.

 

Их пылью удушливой кроет

Тяжёлых столетий разлёт…

Но вижу - сюда, как и к Трое,

Свой Шлиман упрямый идёт.